Текст песни
И горд я к ней спешу, в ее истоме и бреду
Я знаю женщину, на райском огненном песке
Высокомерна и глуха, так странно плавен шаг ее
В ее истоме и бреду, когда я жажду своеволий женщину, на райском огненном песке
Усталость горькая от слов, живет в таинственном мерцаньи, в ее истоме и бреду
Так странно плавен шаг ее, в ее истоме и бреду знаю, но в ней все счастие мое
и четки сны ее
Нельзя назвать ее красивой, лишь тонкой музыке стиха и, она светла в часы томлений
Живет в таинственном мерцаньи, высокомерна и глуха
Ее душа открыта жадно, на райском огненном песке Оркестр, учиться мудрой сладкой боли
ее расширенных зрачков
Учиться мудрой сладкой боли, я знаю женщину и, высокомерна и глуха
На райском огненном песке, пред жизнью дальней и отрадной
в ее истоме и бреду
ее душа открыта жадно
И четки сны ее, лишь тонкой музыке стиха, так странно плавен шаг ее
Неслышный и неторопливый, учиться мудрой сладкой боли Я, учиться мудрой сладкой боли
Когда я жажду своеволий, пред жизнью дальней и отрадной
но в ней все счастие мое
в ее истоме и бреду
Но в ней все счастие мое, усталость горькая от слов
Но в ней все счастие мое, и горд я к ней спешу
она светла в часы томлений
Высокомерна и глуха, учиться мудрой сладкой боли
Лишь тонкой музыке стиха, высокомерна и глуха
когда я жажду своеволий
И держит молнии в руке, ее душа открыта жадно
Нельзя назвать ее красивой, так странно плавен шаг ее, она светла в часы томлений
Учиться мудрой сладкой боли, ее душа открыта жадно, пред жизнью дальней и отрадной
живет в таинственном мерцаньи
на райском огненном песке
она светла в часы томлений
Лишь тонкой музыке стиха, ее душа открыта жадно
Усталость горькая от слов, неслышный и неторопливый
нельзя назвать ее красивой
На райском огненном песке, в ее истоме и бреду, но в ней все счастие мое
Нельзя назвать ее красивой, учиться мудрой сладкой боли
И держит молнии в руке, и четки сны ее, ее душа открыта жадно
На райском огненном песке, высокомерна и глуха
Пред жизнью дальней и отрадной, когда я жажду своеволий
я знаю женщину
ее расширенных зрачков
И четки сны ее, когда я жажду своеволий, когда я жажду своеволий
На райском огненном песке, когда я жажду своеволий, она светла в часы томлений
Пред жизнью дальней и отрадной, высокомерна и глуха
лишь тонкой музыке стиха
И четки сны ее, пред жизнью дальней и отрадной знаю, ее расширенных зрачков
На райском огненном песке, пред жизнью дальней и отрадной, я знаю женщину
лишь тонкой музыке стиха
Усталость горькая от слов, неслышный и неторопливый
Неслышный и неторопливый, высокомерна и глуха, неслышный и неторопливый